Бесчеловечные коробки жилых домов стали олицетворением эпохи правления Хрущева и поводом для многочисленных анекдотов. Эту архитектурную серость мастерски обыграли в комедии Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!». В жилых массивах, застроенных хрущевками, действительно легко можно было заблудиться.
Но в хрущевско-брежневские времена в проектных институтах СССР создавали и проекты, которые выглядели странно и даже безумно. Они поражали воображение не только советских граждан, но и иностранцев, а еще пользовались популярностью у режиссеров.
«Сороконожка» в Москве
А еще — «дом авиаторов», «дом-осьминог» или «дом на ножках». 13-этажный 299-квартирный панельный жилой дом оригинальной планировки в стиле брутализма появился в Москве на улице Беговой в середине 70-х. Главная особенность постройки по проекту архитектора Андрея Меерсона — 40 железобетонных опор-ног.
Вообще-то первые эксперименты с возведением домов «на ножках» в СССР начинали еще в 30-е годы. Взять хотя бы знаменитый «Дом Наркомфина» или «дом-коммуну» на Орджоникидзе в Москве. Но еще никогда многоэтажные строения не поднимали над землей так высоко — первый жилой этаж в «доме авиаторов» начинается на уровне стандартного четвертого. А благодаря 20 парам опор здание стали сравнивать с сороконожкой. Усиливают сходство с насекомым и панели, наложенные внахлест одна на другую, что создает эффект чешуи. Ну а округлые башни, в которых находятся пожарные лестницы, придают зданию сходство еще и со средневековой крепостью.
Изначально дом хотели возвести на берегу Химкинского водохранилища под гостиницу для участников Олимпиады-80. Но в итоге проект реализовали ближе к въезду в столицу, у Ленинградского проспекта, и заселили работниками авиационного завода «Знамя Труда».
Дом на «курьих ножках» в Петербурге
Четыре 22-этажных исполина необычной конструкции на Новосмоленской набережной в Петербурге — продукт творчества группы архитекторов во главе с Виталием Сохиным. Вообще-то этот тихий зеленый спальный район города задумывался как некий культурный центр: устье реки Смоленки тогда углубили, берега расширили и «одели» в гранит», на территории планировали разбить огромный парк «Окно в Европу». А чтобы это самое окно не перегораживать «небоскребами», их и было решено поставить на высокие бетонные опоры с мощным центральным «столбом» в центре здания. К тому же это была отличная подстраховка на случай наводнения.
К реализации приступили лишь в конце 80-х, так что из оригинального проекта свет увидели только собственно дома. И они стали настоящим символом района.
«Бублик» в Москве
Таких всего два, и оба находятся в Москве. Идея круглого дома, напоминающего бублик, родилась с простого «а что, если…». Архитектор Евгений Стамо и инженер Александр Маркелов подумали: почему бы не построить дом, воспользовавшись допустимой погрешностью при стыковке панелей в 6 градусов.
Кольцо по адресу Нежинская, 13 на западе Москвы получилось внушительное: 9 этажей, 26 подъездов, внутренний диаметр двора — 155 метров! И это был целый город в городе — с магазинами, аптеками, прачечной, ателье, сберкасса на первом этаже. А как эффектно дом смотрелся с высоты птичьего полета!
Спустя несколько лет аналогичный дом появился неподалеку в районе Раменки (именно его можно увидеть в фильме «Курьер») — на улице Довженко.
А вот от идеи построить олимпийскую деревню в форме пяти олимпийских колец в итоге отказались. Слишком дорогим оказалось обслуживание громоздких «бубликов», которые по факту оставались обычными советскими панельками со всеми вытекающими из этого неудобствами. Зато дома полюбились советским режиссерам: здесь, помимо «Курьера», снимали «Трагедию в стиле рок», а один из домов «засветился» в оскароносной картине Владимира Меньшова «Москва слезам не верит»: именно его светящиеся в ночи окошки показаны в финальных кадрах.
«Стакан» в Петербурге
Еще один продукт экспериментов советских архитекторов в области модернизма. Проект был разработан еще в 1975 году специалистами 5-й мастерской ЛенНИИпроекта под руководством Давида Гольдгора. Всего в Ленинграде построили восемь похожих башен, все они — на окраинах, поскольку «цилиндрическое здание» было призвано создавать «ощущение пространственного разнообразия, так необходимого новым районам».
Название эти здания получили благодаря оригинальной цилиндрической форме. В народе их еще называют «Байконуром»: в Ленинграде в 70–80-е годы шутили, что эти дома на самом деле и не дома вовсе, а замаскированные ракетные шахты. А вот название «матрешка» — из-за трех вставленных друг в друга цилиндров (лифтовая шахта с подсобными и техническими помещениями, кольцо коридора, квартиры) — не прижилось.
Шутки шутками, а жить в таких «стаканчиках» крайне неудобно. Поскольку изначально они проектировались как общежития, кухонь в квартирах не было, и жильцам приходилось самостоятельно обустраивать на жилплощади место для готовки. Прямых углов в квартирах тоже не было, из-за чего эргономика пространства заметно хромала. С другой стороны, панорамные окна — настоящая палочка-выручалочка для города, в котором солнечных дней за год набирается от силы пара десятков.
Водонапорная башня в Нарве
В небольшом эстонском городке на границе с Россией исторических зданий осталось не так много — город во время Великой Отечественной войны серьезно пострадал. А потому буквально каждый средневековый домик здесь обласкан вниманием туристов. Но только это здание видели все без исключения люди, которые хотя бы раз въезжали (или входили, перейдя границу пешком) в Нарву со стороны Ивангорода.
Здание 1969 года постройки сразу стало достопримечательностью городка. Во-первых, это был первый дом с лифтом. Местная ребятня (а иногда и взрослые) заходили внутрь, чтобы прокатиться на этом чуде техники. Во-вторых, взоры же прохожих привлекало странное сооружение на крыше здания. Согласно задумке автора проекта — архитектора Хенно Сепманна, дом о двенадцати этажах должен был выполнять функцию водонапорной башни. А странное сооружение, которое водрузили на крышу, и было резервуаром для воды. Впрочем, в таком качестве здание эксплуатировать так и не рискнули: из-за конструктивистских особенностей полностью заполненный бак мог привести к разрушению здания.
«Колбаса» в Петербурге
Для своего времени этот образчик советского конструктивизма на улице Бабушкина в Ленинграде был довольно модернистским и новаторским. В своем проекте 1929 года архитектор Григорий Симонов использовал элементы, присущие скорее немецкой архитектуре тех лет, например, сочетание открытого кирпича и штукатурки, а также сплошное вертикальное остекление лестничных клеток. Квартал Хауфайзен в Берлине, протяженное центральное здание которого немецкий архитектор Бруно Таут выполнил в форме подковы, Симонов даже упоминал в своих работах. А широкие подворотни, разделенные на два проезда, это уже фирменный почерк самого Симонова.
Среди жильцов ходит легенда, мол, изначально здание, построенное для рабочих завода «Вена», должно было стать частью архитектурной композиции «Серп и молот», но «молот» так и не пристроили. Так это или нет, но дом с момента его постройки и до наших дней более известен, как дом-колбаса. Он и правда по форме напоминает самую настоящую «вязанку», просто очень большую. Кстати, долгое время дом считался самым длинным в Ленинграде — более 300 метров, 25 подъездов.
«Ромашка» в Кишиневе
Это был самый амбициозный архитектурный проект в столице Молдавской ССР. Здание вытянутой формы, с футуристической «летающей тарелкой» на крыше и квартирами, расположенными по кругу (как в ленинградских башнях-«стаканах»). Над проектом поработал архитектор Олег Вронский, который очень уж был впечатлен жилищным комплексом «Марина-Сити» в Чикаго. Дом «за глаза» называют «кукурузой», но более поэтически настроенные граждане видят в нем ромашку (в сечении квартиры расположены по кругу, как лепестки).
Согласно одной из версий, это должна была быть гостиница с вращающимся рестораном на последнем этаже. По другой, санаторий-профилакторий для сотрудников Министерства строительства со смотровой площадкой наверху. В итоге получилось общежитие, которое уже после развала СССР получило статус жилого дома. Сейчас здание находится в настолько запущенном состоянии, что французские журналисты пару лет назад признали его самым некрасивым в мире.
«Змея» в Петербурге
На первый взгляд — это простая советской постройки панелька типа «корабль» на самой окраине Петербурга, на улице Пионерстроя. Но есть в здании и кое-что необычное. Изогнутая линия здания повторяет то ли прорытые во время Великой Отечественной войны траншеи, то ли огибает образованные рекой Сосновкой водоемы. Общая длина дома превышает 700 метров — здание вытянуто от Петергофского шоссе до проспекта Ветеранов и на сегодня держит пальму первенства в номинации «самый длинный дом в Петербурге».
Прозвищ у дома тоже немало. Но среди местных он известен как «Китайская стена» или «дом-змея». Кстати, змея с хищно раскрытой пастью отчетливо считывается, если взглянуть на дом с высоты птичьего полета (ну или с крыш соседних домов). Архитекторы — Евгений Полторацкий и Наум Матусевич в середине 70-х взялись за сверхзадачу: доказать, что даже используя средства типовой застройки, можно добиться художественной выразительности. Авторы проекта взяли за основу четыре вида уже существующих блок-секций (прямые, угловые, поворотные и так называемые трилистники) и частично соединили их между собой. И это был настоящий прорыв в панельном строительстве. На самом деле здесь не одно, а сразу пять зданий, каждое из которых имеет еще и разную высотность.
